Вступление: Даже во времена Горбачёва и гласности, а также первых послесоветских времен абсолютной свободы слова об этом страшном преступлении, совершенном СССР, говорили неохотно. Почему? Потому что это дело настолько тёмное и настолько невероятно неприятное, что почти любой советский (и постсоветский) гражданин, а уж тем более политик, чувствовал и чувствует: если начать капаться в этом, то станет как–то уж совсем непонятно, чем ранний СССР как государственное образование, как мировоззрение, социальный феномен был хоть чуть–чуть лучше самого страшного, из созданного человечеством — гитлеровской Германии. Для почти любого советсткого (и постсоветского) человека это слишком больно и слишком страшно, а потому срабатывает механизм самозащиты — но это обязательно НАДО знать всем.
Гитлеровская Германия и СССР подписал акт о ненападении, поделили Польшу в соответствии с тайно подписанным протоколом Молотова–Риббентропа, 22 сентября 1939 года торжественно провели совместный парад в Бресте, совместно радуясь. О всех тех неописуемых ужасах, которые после этого развернули нацисты в "своей" части Польши знает весь мир. А что же СССР? Пришли героями–освободителями, с радостью приняв в доброжелательную, свободную и прогрессивную семью советских народов новых братьев–славян? Как бы не так!
Сразу же после оккупации Польши началась продуманная и спланированная (настолько продуманная и спланированная, что возникают сомнения, а не были ли планы разработаны уж много лет назад как — но этого мы уже никогда точно не узнаем) сепарация и уничтожение думающей польской элиты. То есть поснимали несколько начальников и сослали 2,5 генералов? Вовсе нет! Масштабы соответствовали фашистским. Уже к концу 1939 года в советских лагерях находилось (в основном на территории современной Беларуси) около 250000 польских "военных преступников", как их называла пропаганда. Но просто собрать их в лагерях (где и так была огромная смертность) оказалось мало — 5 марта 1940 года Берия положил на стол Сталина неприметную записку за номером 794/B. В ней указывалось следующее (примерно, по памяти, но точно близко к оригиналу):
"Все польские военные преступники — это неисправимые враги СССР. Предлагаю применять к ним единственно правильный и абсолютно заслуженный подход — немедленный смертный приговор без рассмотрения дел в суде."
В тот же день Сталин и политбюро в полном составе записочку утвердили, ну и началось. Арестованных свозили в несколько обозначенных мест (в частности, Катынь, но далеко не только), а дальше пусть расскажет непосредственный свидетель тех событий, профессор Swianiewicz:
"Кордон из солдат НКДВ окружил прибывший поезд с заключенными. Солдаты выстроили корридор из штыков. Подъехал маленький автобус с закрашенными окнами. Офицер НКВД выкрикнул приказ: "Первая партия!". Солдаты выпихали из поезда штыками около 30 человек, загнав их в автобус. Автобус уехал куда–то в направлении леса. Тишина, закрытые двери поезда, солдаты, со штыками на готове. Через пол часа вернулся пустой автобус. Офицер: "Следующая партия!"…"
Непосредственно уничтожено было только по подтвержденным данным около 25000 человек (остальные направлены в трудовые лагеря с высоким процентом смертности). Расстрелы проводились в таком количестве, что советские пистолеты массово не выдерживали, перегревались, ломались. Пришлось закупить специально для этих целей Вальтеры. Через 6 недель после непрерывных расстрелов НКВД устроли банкет, на котором торжественно произносили благодарственные речи и радовались успешно закрытому вопросу.
Но почему, зачем советские руководители пошли на это? Военные преступники, угроза? Какая угроза! Среди расстрелянных было около 800 врачей, 300 инженеров, 200 юристов, польская национальная сборная по футболу в полном составе и т.д. и т.п. На самом деле ответ предельно прост. Сталин и Гитлер были братьями–близнецами, построенные ими системы — идентичными. Так дадим слово "близняшке" Сталина — фюреру всея Германии (так он аргументировал необходимость тотальной войны на собрании перед своими офицерами):
"Нам недостаточно просто выиграть войну. В этом случае через 30 лет мы опять столкнёмся с вражескими элементами, инакомыслием. Мы должны уничтожить всю советскую интеллигенцию на корню, под ноль! И обязаны проследить за тем, чтобы ни в коем случае не загородилась новая!"
Именно такие цели 1 в 1 преследовал Сталин и вся советская хунта в Польше. Ни больше ни меньше.
Сталин со своими министрами НКВД–ной братвой допустил одну ошибку — захоронил тела поляков слишком близко от границы. Ну не ожидали они, что славная предательства брата–близнеца + такого отскока Красной армии. Поэтому в 1943 году в лесах под Катынью гитлеровцы вдруг наткнулись на огромные странные могилы, с аккуратно уложенными один к однму телами. Быстро выяснив, что это поляки, и смекнув, что к чему, Гёббельс развернул огромную пропагандистскую компанию о зверствах советского режима ("чисто случайно" раз за разом забывая упомянуть, что на то он брат–близнец, чтобы действовать точно так же, как мы сами). На местах захоронений установили несколько памятников. Советская пропагадна яростно отрицала факт причастия СССР, утверждая, что это всё фашисты натворили.
В сентябре 1943 года советские войста отвоевали назад эти места, и… аккуратненько снесли все установленные памятники, а территорию сделали недоступной ни для кого, со строжайшей охраной. Так продолжалось несколько десятилетий после победы в войне! В 60–е года установили рядом с этими местами небольших памятников в память о… зверски убитых фашистскими зверями польских братьях.
В 1976 году на лондонском кладбище Gunnersbury был впервые в истории установлен небольшой обелиск в память о массово расстрелянных советскими военными поляках (уже задолго до того момента сам факт был подробно известен и доказан на Западе — но долго не решались об этом говорить). Советская дипломатия развернула страшнейший (беспрецедентный на тот момент) вой по поводу установки обелиска, засыпая англичах протестами самого решительного содержания. Обелиск остался, стали появляться новые — Cannock Chase, Великобритания (1979 г.), Торонто (1980 г.), Рим (1980 г.), Йоханнесбург (1981 г.), Иерусалим (1994 г.).
В самой Польше под давлением СССР тема категорически замалчивалась. В 1981 году энтузиасты сами профинансировали небольшой памятник — само собой, в память о расстерлянных фашистами поляках (за любую другую интерпретацию любой человек в Польше, осмелившийся сказать это, сразу бы исчез). Этот памятник простоял ровно 1 день — на завтра неустановленные личности памятник аккуратно изъяли.
